Сделай меня своей рабыней, ударь кулаком в лицо, чтобы наконец-то из носа пошла кровь. Хочу неравной войны. Свяжи и брось в конский щавель на обочину затрапезной дороги. Или отдай на растерзание собакам. Пусть пожрут.
Нет, я все понимаю. Понимаю, что ты делаешь все так, как я прошу. Медленно выставляешь наизготовку, а потом хватаешь как кошку за хвост. Или нет – за косу, как дворовую девку Глашку. И мотаешь меня из стороны в сторону, трогая только вздыбленные волосы, но не меня саму.
Это все метафизика и, вроде бы, незачем хотеть большего, чем есть. Но меня раздражает то, что ты делаешь все, как я хочу. Что за похабное подкаблучничество при отсутствии каблуков? У тебя и тела-то нет. Зато море голосов и звуков.
Прошу, напади из-за угла, тресни обухом по затылку, убей тишину. Я хочу видеть звезды там, где их нет. И тебя - музыку, выпивающую соки.
***
Однажды Полина Дмитриевна Ерофеева купила плейер. Пять лет с нарочитым мазохизмом тетушка Полли бессмысленно тужилась бродить по Москве в тишине. Любила, любила, любила музыку. И при этом впустую стригла ушами. Целенаправленно лишалась напора картин в голове.
Однако ж, случилось страшное. После продолжительной ничего не обещающей болезни тишина умерла.
Тишины нет. Здравствуй, музыка.