А может, богов нет? И силуэт на фоне черноты окна - засохший ствол молодого дуба? А ты? У богов бывают прыщи на шее, как у тебя?
Молчишь?
***
Помнишь, как ты жил в стихах? Никто не верил, что там можно жить. А зря. Если жить в словах, можно наслаждаться вечным вдохновением. Ты будешь искать страданий и страдать без них сильнее и бесплоднее. Вдруг ты их найдешь, обрадуешься и заплачешь. Но через сто лет кто-нибудь вспомнит о тебе.
***
Что там? В засохший от болезни дуб попала молния? Обозналась.
***
- Почему ты все время бесишься? Зачем все эти разговоры про богов? Их нет, – сказал старик.
- Мне кажется, что свобода покончить с собой в любую минуту дарит желание жить. Я не просил природу делать меня таким, дарить мне подарки при рождении.
- Откуда ты знаешь, что не просил? – проворчал старик, - Наверняка, упрашивал и стенал. И мать-природа сказала: «Хрен с тобой, малыш, бери! Только за прямыми позвонками очередь не занимай, разобрали. Придется сколиозничать».
- Бросай, старикан. Вернуть бы простоту. Чтобы всё хорошо и без мурашек по коже, когда пятки чешутся. И чтоб не быть сутулым.
- Нужно собраться и взять. Тот, кто не боится, берет все, - прошипел дед, - Зачем ты царапаешь шею карандашом? Стыдно.
- Чешется.
- Получится рисунок, выдавленный грифелем. Это может быть интересно. Хаотичные рисунки на шее смущенного существа.
***
- Дед, знаешь, как мне нравится себя ублажать?
- Как?
- Медленно водить указательным пальцем по свежеотмытому голому боку – от кости таза до конца подмышки, переходящей в руку.
- Что при этом чувствуешь?
- Мне приятно. Если все идет хорошо, я закрываю глаза. Ночь, везде темно, но в моих закрытых глазах все белое. Как после пурги. Я иногда путаю состояния – то ли я смотрю, то ли нет.
- Новый вид мастурбации, выходит?
- Гладить себя по боку одним пальцем? Не знаю. Наверное. Разновидность, подвид, версия-лайт.
- Как так?
- А вот так. Не кончаешь и никого не вспоминаешь.
- Духовный онанизм?
- Нет. Скорее, что-то среднее – не эротические переживания, но и не сухая мозговая деятельность. Наверное, что-то детское. Когда придумываешь незамысловатости, пьешь чай с пирожком или просыпаешься в субботу утром, и не надо идти в детский сад. Возьми все это в пучок, дед, и добавь немного тоски без объяснений.
- А без тоски нельзя этим заниматься? Мастурбация всегда тосклива?
- Отчего же? Бывает веселая, когда она – элемент чего-то светлого.
- Ага, - задумался старик, - «Аглая Тимофеевна печально любила себя, глядя в зеркало туповатыми глазами». Или так: «Ефрем Ефремыч оживленно наяривал под гармошку, раздававшуюся из-за стены. Жизнь налаживалась».
- Твои истории помогают жить тебе, а не мне.
- А я и не хочу, чтобы они тебе помогали. Никогда больше не пиши по ночам. И мой голову с мылом, она быстро жирнится.
***
В ночном окне все-таки виден силуэт.
Нет, это не высохший дуб, это гигантский ландыш. Каменный цветок здесь, внутри, по эту сторону стекла. Он слегка шевелится, как делают все растения.
Нога твоя ниже колена выскальзывает из-под одеяла. И, кажется, кто-то ощупывает и обнимает твои икры холодными руками.

21.07.08