Вчера полночи смотрела "Жестокий романс". Все пыталась понять, в какой момент Лариса Дмитриевна превратилась в жалкое существо, которому я перестала сочувствовать? Как-то вдруг она сделалась мне омерзительна. В конце фильма мне было не то что неприятно на нее смотреть, мне даже захотелось, чтобы она умерла. И это чувство возникло не вчера.
В 21 год я смотрела "Жестокий романс" во второй раз. И в процессе просмотра я, полулежа на диване летним вечером, написала как-то неумело в своем бумажном дневнике: "До чего же жалок безумно влюбленный человек, будь то мужчина или женщина. Хотя неприступный человек, в которого влюблены, выглядит так же отвратительно. Или безнадежно влюбленный человек временами красив до невозможности в своей беспомощности и обреченности? Хочется плакать."
Мне хотелось плакать по одной причине - я не могла определить, прекрасна Лариса Дмитриевна или отвратительна. Со своими голубоглазыми взглядами, словами. Если бы обнаружилась данность, я бы успокоилась. Но данности не было и в помине.
Вот вчера смотрела уже раз в пятый. Думала, вдруг-таки увижу это мгновение, когда появится во мне ледяная корка между сочувствием и отвращением. Но так и не увидела, не почувствовала. Какая-то она и жалкая, и прекрасная. И не видно разделительной полосы. Не хочу больше смотреть это кино.