Динамическая легкость вперемешку с приятной тяжестью напала на Джингуль нашу Джакиповну.
Очухавшись в самолете у иллюминатора, Джингуль понимает – самолет разбегается, чтобы взлететь. И взлетает. «Какая легкость и свежесть», - думает Джи, плюсуя нос со стеклом. Желтые поля, побелевшие горы, красные рябиновые ветви, желтые березовые, зеленые ивовые уменьшаются и превращаются в разноцветные точки. Все это вне досягаемости, а сама Джингуль сидит в белесой синеве и слушает, как по грудной клетке шагает сердце.
А то вдруг очутится на земле с камерой в руках бегущей вокруг главного здания МГУ в погоне за влюбленной парочкой. И сама будто немного на взводе.
Парочка – красивая высокая японка и татароказах. У японки гладкие блестящие волосы. У татароказаха очень волнистые и тёмные. Она – от него, он – за ней. В карманах что-то ищет. Успевает.
И вдруг она за ним. А он уже отчаялся. Она его за плечо. Шевельнул кудрями, смотрит. «Знаешь, - говорит японка, - правду скажу. Жить без тебя не могу. Умрешь – умру». И заплакала.
Татароказах же наш прошлого дня застрелиться решил. А тут такие слова. Одно дело – самому умереть, другое – чтоб японка с ним. Хорошая девушка, красивая. Притих, замолк, глаза в листопад. Волшебница Джингуль воздуху руками нагнала. Вот и за руки взялись. И на стройку пошли, что у метро. Гулять в тумане. Осень же.
А Джингуль улыбнулась и пошла пиво пить. И шоколадом закусывать.