"С выпученными глазами и облизывающийся – вот я. Некрасиво? Что делать"
Его тело упало мне под ноги, голова была под ботинком. Я почти наступила на голову бомжу. Он шатался по ступеням в переходе, в противоположном углу лестницы. И такой, знаете, танцующей походкой, плавным плясом стал переплетать ногами и падать ко мне.
Едва не задев плечо кацавейкой, серолицый рагамаффин шваркнулся на ступени и захлопнул веки. В это время я была уже далеко. Но не могла оторваться от просмотра. Может быть, он так странно танцевал потому, что умер? И вот я шла и смотрела уголком глаза. И зачем-то думала, что нельзя прикасаться к черной клавиатуре жирными пальцами. Потом так сложно отмывать. Но бомж не умер. Он поднял голову и что-то забормотал. А я сморщилась и забежала в забегаловку. Очень хотелось пожрать мяса.
Едва не задев плечо кацавейкой, серолицый рагамаффин шваркнулся на ступени и захлопнул веки. В это время я была уже далеко. Но не могла оторваться от просмотра. Может быть, он так странно танцевал потому, что умер? И вот я шла и смотрела уголком глаза. И зачем-то думала, что нельзя прикасаться к черной клавиатуре жирными пальцами. Потом так сложно отмывать. Но бомж не умер. Он поднял голову и что-то забормотал. А я сморщилась и забежала в забегаловку. Очень хотелось пожрать мяса.