Вот она, пришла зачем-то, смотрит, изучает его. Он прислонился спиной к кромке дивана, а сам сидит на полу, вытянув ноги.
- Ну? Что ты тут без меня делал? - она весела и добра. Садится за его компьютер, любопытная, смотрит какие-то трясущиеся видеозаписи с пьяных вечеринок, хождения по коридорам, хихиканья и разговоры ни о чем на пасмурных подоконниках вторых этажей.
- А ты что делала? – спрашивает он, - Что нового в жизни?
Он спрашивает из вежливости, ему неинтересно, ему просто странно, что она пришла.
Фоном выступают какие-то шумы с экранной видеозаписи. Она выходит из-за стола и тоже садится на пол.
- А у меня новый крем для лица, представляешь? Революционные технологии, теперь моя кожа еще нежнее, - она берет его ладонь и проводит ею по своей щеке, останавливая движение только там, где шея переходит в плечо и, может быть, немного «погуляв» по упругой артерии на шее.
- Как тебе? – она подмигивает.
«Всё такое дурацкое, какой-то фарс», - думает он, а вслух говорит:
- Чувствуется.
Они сидят на полу, друг напротив друга, подогнув колени. Говорить почти не о чем, тема революционных кремов себя исчерпала. Он слишком спокойно размышляет о том, что если она сейчас протянется поправить прядь у его виска и при этом посмотрит в его глаза, он потеряет что-то, а потом не найдет.
Но этого не происходит. Она по-кошачьи переползает к его спине, оторвавшейся от дивана, обнимает за плечи и медленно, очень тихо целует его в уголок за ухом, потом в артерию на шее, потом в то место на шее, откуда растут волосы. И напоследок проплывает своей щекой по его щеке.
- Как тебе?
- Хороший крем, - отвечает он, - Раньше такого не было, это точно.
Всё. Поцелуя в губы не будет, потому что этого никто не хочет.
- А пойдем! – она вскакивает и тянет его с пола за руки, как ребенка, - Пойдем же! Здесь недалеко, в детском парке, открыли театр замороженных фигур. Представляешь – на добровольцев льют ледяную воду, потом они покрываются коркой, терпят, ждут. А потом, представляешь! - пытаются оттаять изнутри, чтобы танцевать!
Он приподнимает брови.
- Пошутила я! – захохотала она, - Там просто фигуры, никакие не люди. Пойдем! И в зимний сад заглянем, будем там танцевать. Ты же хочешь танцевать со мной? Скоро новый год! А потом пойдем ко мне греться? Да? Сестры не будет дома!
Он выскальзывает свою руку из ее руки. Его рука вспотела, поэтому это несложно.
- Нет?
- Там холодно, - улыбается он, - А у меня шуба прохудилась.
Она тоже улыбается, какие могут быть обиды. Напевая себе под нос до боли знакомую ему песню, она обувается и мягко хлопает дверью.
А он почти засыпает – на полу, сидя по-турецки.
Откуда-то с улицы, из густоты морозного воздуха, он слышит глухой удар и визгливый скрежет затормозившего автомобиля.

/17.01.08/