"С выпученными глазами и облизывающийся – вот я. Некрасиво? Что делать"
Прислонившись носами к сетке,
гастарбайтеры смотрели на девушек
и думали о том, что им никогда не быть вместе.
Девушки запахивали пальто, цокали к метро и хватались за верхние поручни.
По трубам шагали женщины с пучками сухих цветов.
У пучков была своя жизнь, потрескивающая и скромная.
Маленькие старухи в красных куртках превращались в троллей.
Чтобы никто не пугался, они заматывались в капюшоны.
***
В ушах звенели колокольчики, шуршали снежинки и копошились радиопомехи.
На закапанное водой стекло падал свет автомобильных фар.
Десятки фар отражались в каждой точке дождя.
Землерабочих на изрытых бульварах сменяли огни, похожие на глаза больших лягушек.
Когда звенели колокольчики, ты был героем фильма о любви.
Копошились радиопомехи, и ты попадал в мистический триллер.
Шуршали снежинки, и тебе хотелось плакать.
Темнело очень рано, и мир становился оранжево-красным,
как большой зловещий цирк.
гастарбайтеры смотрели на девушек
и думали о том, что им никогда не быть вместе.
Девушки запахивали пальто, цокали к метро и хватались за верхние поручни.
По трубам шагали женщины с пучками сухих цветов.
У пучков была своя жизнь, потрескивающая и скромная.
Маленькие старухи в красных куртках превращались в троллей.
Чтобы никто не пугался, они заматывались в капюшоны.
***
В ушах звенели колокольчики, шуршали снежинки и копошились радиопомехи.
На закапанное водой стекло падал свет автомобильных фар.
Десятки фар отражались в каждой точке дождя.
Землерабочих на изрытых бульварах сменяли огни, похожие на глаза больших лягушек.
Когда звенели колокольчики, ты был героем фильма о любви.
Копошились радиопомехи, и ты попадал в мистический триллер.
Шуршали снежинки, и тебе хотелось плакать.
Темнело очень рано, и мир становился оранжево-красным,
как большой зловещий цирк.
но написано всё равно, конечно, любопытно. Об-ра-зы!..